О первых итогах отмены карточек в Калининградской области
В деле из фонда управления местными торгами, содержащем приказы по Министерству торговли РСФСР и решения местного облисполкома, отложилось также присланное из Москвы распоряжение предоставлять ежедневную отчетность по ценам на колхозных рынках после отмены карточек на основные продукты питания. Правда, в число 55 промышленных центров, ситуацию в которых нужно было отслеживать, Калининград не вошел.
Местная власть, подчинившись требованиям центра, дополнила приказ постановлением облисполком переоценить остатки с 12 декабря, а с 16-го (день начала денежной реформы) — установить единые цены. В итоге 30 % дохода от переоценки определялось для увеличения оборотных средств и 70 % — для кредитов торгующим организациям.
Таким образом, подготовка отмены карточек планировалась как спецоперация, подробности которой следовало держать в секрете до ее начала, хотя вряд ли это удалось бы осуществить в полной мере, учитывая, какое количество исполнителей нужно было вовлечь в этот процесс. На что рассчитывали организаторы? Сбить ажиотаж покупательской активности, не допустить спекуляций, ограничить аппетиты рыночных торговцев — несомненно. Далее жизнь должна была органично перейти в нормальное русло: покупатели, проявляя сознательность, приобретали бы товары в разумных пределах в системе государственной торговли. Или после достигнутого пропагандистского эффекта вновь появились бы бесконечные очереди в государственных магазинах, а на рынках товары бы продавались по непомерно высоким ценам?
Ответ на этот вопрос следует искать в документах, отражавших реалии торговли после отмены карточек, тем более что первые итоги стали подводить уже в первые месяцы 1948 г. Понятно, что рассуждения о том, какой должна быть торговля после отмены карточек, не всегда совпадали с реалиями. Вежливые продавцы, чистые прилавки и подсобки, разнообразный ассортимент, красиво оформленные витрины — именно это вкладывалось в понятие «культура советской торговли». На практике наблюдались традиционные беды, связанные не только с низкой культурой, но и с желанием нажиться со стороны отдельных работников.
Если говорить о первых итогах, то к моменту отмены карточек в Калининградской области было увеличено количество торговых точек: за полгода открыто 147 магазинов, в том числе 34 хлебных; количество магазинов выросло до 221 (по системе местной торговли, вместе с палатками), не успели открыть только два лабаза. Это позволило создать двухдневный запас хлеба (слово «недельный» в документе было зачеркнуто) и избежать очередей в Калининграде. В дальнейшем, однако, хлеба стало не хватать — появились не просто очереди, а скопления людей в магазине (предположим, что речь шла об ожидавших привоза товара). Не хватало овощей и картошки — эти продукты не смогли вывезти из совхозов в магазины. Квартальный лимит продажи сахара и кондитерских изделий первый калининградский универмаг выбрал уже к 20 января.
Имели место нарушения норм отпуска муки (до 3,5 кг в одни руки), обвес на 15 г с килограмма, отказ в выдаче сдачи с крупных купюр. Наживались продавцы и на водке; в магазинах Советска ее отпускали крепостью 36 %, а в чайных и вовсе — 34 %. В калининградских чайных умудрялись не только разбавлять, но и недоливать по 15 мл на 150 грамм; было обнаружено 110 л не оприходованной водки. Как следствие, с привлечением к уголовной ответственности сняли с должности директора треста столовых в областном центре, коммерческого директора межрайторга в Советске и директора светлогорского отдела торговли.
Была ли Калининградская область негативным исключением на фоне страны? Вряд ли. В советское время существовала практика рассылки по регионам приказов о наиболее вопиющих недостатках, выявленных в том или ином месте. В подобных документах, сохранившихся в фонде управления местными торгами, отмечены недостатки в работе с секретным делопроизводством в Калининской области, отпуск лежалого мяса и пересоленой трески в детские учреждения Вологды, а также нарушения в организации торговли после отмены карточек брянским горторгом. Там за две недели до отмены карточек перевели всю водку и табак, предназначенные для бескарточной торговли, в коммерческую сеть и успешно сбыли. При нормальной реализации этих товаров на 167 тыс. руб. в день их распродали за два дня на 695 тыс. Директор был снят с должности, о чем из приказа узнали управления местными торгами по всей РСФСР.
Естественно, были и проблемы с состоянием других товаров: крупная и засоренная соль, неудовлетворительный ассортимент галантереи и парфюмерии, посудохозяйственных товаров, неорганизованная торговля керосином, остатки тканей на миллионы рублей на складах при отсутствии их в продаже там, где они требовались. При этом население, как указывалось на одном из производственных совещаний управления местными торгами, совершенно не хотело покупать литовские женские пальто, немецкое белье, кепи и дамские сумки. Надо полагать, если у переселенцев и были свои представления о «правильной» моде, то с учетом цен на подобные товары они предпочитали потратить деньги на что-то другое.
В документах встречается замечательный термин «принудительный ассортимент», расшифровать который можно, лишь опираясь на опыт жизни в советской стране: продажа неходовых товаров в нагрузку к товарам, пользующимся повышенным спросом.
Картина с кооперативной торговлей была еще интересней.
Учреждения кооперации появились в области практически сразу после ее образования. Предполагалось, что таким образом произведенные частниками и колхозами продукты, сдаваемые «в кооперацию» заготовителям, будут более цивилизованно реализовываться трудящимся, минуя рыночную стихию. Понятно, что расценки в кооперативных ларьках и палатках были выше государственных, однако немалое количество инспекторов следило не только за соотношением кооперативных и рыночных цен, но и за тем, как и где осуществлялись заготовки, сколько начисляли себе за свои труды кооперативные заготовители и продавцы.
C отменой карточек стали отслеживать и «разрыв» с государственными ценами. Сводки, содержащие данные «ценового мониторинга», присутствуют в делах фонда старшего инспектора. Ценовой разрыв был небольшой, по мясу, молоку и яйцам он колеблется как в большую, так и в меньшую сторону по отношению к рыночным ценам.
Это с точки зрения экономической науки вполне естественно, но исходя из требований «политического момента» неправильно: кооперация должна была предлагать более выгодные цены гражданам. Правда, у инспекторов было и много других забот, связанных с откровенно спекулятивной деятельностью заготовителей, приобретавших продукты в соседней Литовской ССР и очень серьезно на них обогащавшихся. Кроме того, кооперация — это многочисленные кустари и надомники, обязанные выкупать патент на свою деятельность и отчитываться о доходах, правда, в той мере, насколько это удавалось проконтролировать. Поэтому отсутствие ценников и калькуляций, отпуск товаров по запискам — всеми этими замечаниями наполнены документы за начало 1948 г. Трудно сказать, только ли низкой квалификацией можно объяснить то, что в цене колбасы или бутерброда (а также стеганок, детских полушубков, уздечек, шлеи, хомутов, тазов, умывальников) не учитывались все составляющие себестоимости, или тем, что сверху спускались требования ввести «неизменные цены», действовавшие в Ленинградской области.
Еще один пример таких указаний: циркуляр от 29 декабря 1947 г. № 0-81 ввести в регионе неизменные цены на обувь, действовавшие в Калининской области в 1932 г. и ответ управления от 28 января о том, что это сделать невозможно.
Как следствие, кооператоры оказывались вечно виноватыми и в том, что не могли удовлетворить запросы покупателей, устанавливая необоснованные цены, и в том, что не выдерживали ассортимента, не вовремя рассчитывались с работниками и при этом умудрялись наживаться.
Если обратиться к более поздним документам по истории торговли в области, мы столкнемся с хорошо известными проблемами. Даже не затрагивая тему недобросовестности работников торговли, можно увидеть другую — дефицит и, отчасти, затоваривание, которое неизбежно создавалась ввиду противоречия между централизованным планированием и ценообразованием с одной стороны и никому не подконтрольными потребительскими предпочтениями — с другой. Так, в материалах производственных совещаний управления местными торгами содержится протокол за 22 ноября 1949 г., где отмечено, что в калининградском универмаге хищений не выявлено, но есть «неполадки с фиктивными актами». Судя по документам, там умудрились реализовать 13 кроличьих шуб в течение 10 минут; продать за день 2000 радиоприемников, при том что больше 200 в районе прилавка в день разместить не получалось; разделить дефицитные ткани на отрезы по 3—5 м и также реализовать их в считаные часы. Составители понимали, что товары на прилавке скорее всего и не лежали, а были распределены «между своими».
Однако если бы проблемы исчерпывались только этим. В партийных документах за начало 1950 г. есть обращение к заместителю председателя Совета министров СССР Г. М. Маленкову: в области не было в продаже крупы, сахара, растительного масла, макаронных изделий, молока, которого не хватало даже для детских учреждений (это в области, которая вышла на лидирующие позиции в РСФСР по надоям с коровы!). Причину в обкоме видели в отмене официальных пайков в условиях продолжающегося прибытия населения Калининграда. При этом в заявке на увеличение завоза фигурируют рыбные консервы, пиво, клеенки столовые, гармони, вата, часы-ходики, резиновые и целлулоидные игрушки.
Интересно также обращение по поводу табачного снабжения: прекратить завоз высококачественных сигарет из Литвы и заменить их махоркой и папиросами ленинградской табачной фабрики.
Таким образом, отмена карточек для Калининградской области во многом стала переводом нормированного снабжения на более высокий уровень: ведомственное распределение фондов (как, пожалуй, и в большинстве российских и других областей СССР) с добавлением резонных оснований для настойчивых просьб к центральному руководству (необходимо закрепить переселенцев на новых землях, демонстрируя особое внимание к нуждам области). В этом случае можно рассматривать и введение, и отмену карточек в Калининградской области как не более чем эпизоды в организации жизни и быта на самой западной советской территории.
Фрагмент статьи Павла Петровича Полх, кандидата исторических наук, доцента Балтийского Федерального Университета им. И. Канта, «ОТМЕНА КАРТОЧНОЙ СИСТЕМЫ СНАБЖЕНИЯ НАСЕЛЕНИЯ В КАЛИНИНГРАДСКОЙ ОБЛАСТИ В 1947—1948 ГОДАХ».
Фотографии из фондов Государственного архива Калининградской области, с сайта «История России в фотографиях» www.m.russianphoto.ru и https://fishki.net/2164229-denezhnaja-reforma-1947-g.html
